Вовсе не он, а я искусала и расцарапала его этой ночью, а уж что я вытворяла с его несчастным хвостом… стоит только вспомнить, как я прикусывала его в моменты особо острого наслаждения. Бедолага! Он наверняка где-то раны зализывает, я ж его уходила больше, чем все тарты, вместе взятые… В памяти всплыл смутный образ Даргэна, после нашего первого раза вылизывающего всю мою появившуюся кровь, его невыносимо пылающие темно-зеленым глаза… Как теперь жить дальше? Жанна бы обязательно сказала, что молча и с удовольствием! Но мне было жутко страшно… страшно, что за всем этим чувственным разноцветьем не заметят моего душевного порыва, моей первой искренней открытости, моей зародившейся любви… Он же сразу сказал, что это — игра. А я — «награда», и стоит помнить об этом. Просто герой получил свое вознаграждение.

Тут совсем рядом послышался шум, и я четко расслышала голос Даргэна, что-то кому-то отвечающего. Не задумываясь о разумности своих действий, я сдернула скомканную простыню и, как была, — сидя, привалившись спиной к стене, — с головой накрылась этой простыней.

— Я — страус, страус. Милая такая птичка. Я никого не вижу, и меня не видят…, — мысленно твердила себе, надеясь на чудо — что меня не заметят и пройдут мимо.

Чудо, конечно, не произошло: простыню медленно стянули. Я, страшась встретиться с его самодовольно-насмешливым взглядом, тут же уткнулась лицом в ладошки.

— Жалеешь? — раздался напряженный голос Даргэна.

— Стесняюсь! — честно ответила я, не поднимая головы.

Тут же облегченно выдохнув, он сгреб меня в охапку и, посадив на свои колени, начал плавно раскачивать. Мы оба молчали, осознав, что слишком мало знакомы, чтобы быть уверенными, что опрометчивой фразой не обидим друг друга, разрушив это хрупкое умиротворение.

— А я поесть принес, — некоторое время спустя лукаво протянул арианец.

И я с радостью ухватилась за эту житейскую линию поведения, также с усмешкой поведав:

— А мне одеть нечего!

— Я принес, — успокоил меня он.

— Мне сейчас надо уйти. Будет сдача руды и получение необходимых для жизни ресурсов. Другие группы часто нападают, отбирая добытое. Поэтому я всегда охраняю своих. С тобой Агунг побудет — если захочешь отдохнуть или побыть одна, скажи ему, чтобы вышел за полог. Он послушает, и будет охранять снаружи.

Я неприязненно поежилась: вот уж кого видеть совсем не хотелось, да еще и в данной ситуации. Но разумность охранных мер я вполне понимала, поэтому, смирившись, кивнула.

Дарген, погладив меня по волосам, тут же вышел, оставив на кровати узелок, видимо, с одеждой для меня и миску с какой-то кашей бурого цвета. Я услышала, как он просит друга пока не беспокоить меня, — и на том спасибо. Быстренько соскочив с кровати, я бросилась к подсохшему белью и, надев сначала его, развернула узелок. Достав очередное бесполое одеяние, я быстро пронырнула в него и довольно замерла. Насколько все же лучше в одежде! Настроение поднималось с каждым мгновением. Принявшись за еду, я окончательно воспряла духом, решив относиться ко всему проще: когда-нибудь это все равно случилось бы. Быстро запив кашу водой из кружки, уже привычно стоявшей на полке, я быстро поправила покрывало на кровати и выглянула наружу.

Агунг сидел в паре метров от входа, рассеянно перебирая камешки перед собой, явно о чем-то размышляя. Больше в пещере никого не было, поэтому я рискнула выйти наружу, чем сразу привлекла его внимание.

— Нужно что-то? — не самый дружелюбный вопрос!

— Да. Покажи, где можно умыться и привести себя в порядок, — спокойно попросила я, решив не начинать споров.

— А что, Дарг тебе не показал? — как-то неприятно щурясь, уточнил он.

Решив не отвечать на эту явную провокацию, я просто пожала плечами.

— Идем, — махнул мне мирот.

Я, следуя за ним, подошла к выходу из пещеры. Там, возле самого выхода, висело полотнище, прикрывающее вход в очередную нишу. На нее мне и кивнули. Быстро приведя себя в порядок, умывшись и пальцами прочесав волосы, я выскочила наружу к ожидающему меня мужчине. Надо отметить, что по физическим показателям он на вид уступал арианцу, но ведь я не знаю о его возможностях — может быть, он ядом плюется на расстояние в десять метров.

— А если на нас нападут, ты справишься? — уточнила я.

— С Даргом свяжусь, — недовольно процедил он в ответ. Какой же он неприятный!

Решив не миндальничать, прямо спросила:

— Я тебе в порядке исключения не нравлюсь или ты в принципе женщин не любишь?

Посверлив меня гневным взглядом, все же снизошел до ответа:

— Да просто ты — какая-то его нелепая блажь. Несвоевременно это, совсем не до тебя теперь. Да еще было бы что стоящее, а то — невзрачная какая-то. И что он с тобой носится? Так запретил всем даже думать о тебе…

Меня так и переполняли возмущение и обида. Это я — невзрачная? Конечно, на Мисс Планета я не тяну, но уж и страшной себя не считаю. Походя оскорбив меня в лучших чувствах, мирот продолжил:

— Уж как я вчера его удерживал от этих боев, убеждал, что не из-за чего так подставляться! До последнего не пускал! Ну, пусть бы отбил потом у тех, кому бы досталась, а наигрались бы — и так отдали: кому тут лишний рот нужен? Так нет…, — почти с ненавистью глядя на меня, продолжал вещать мужчина, — подставился по полной: сначала верпана этого убил, испугавшись, что если хватятся браслета, тебя накажут, потом и вовсе раскрылся полностью, ввязавшись в бои!!! Зачем, скажи, глупая клуша, тебя понесло его стягивать??? Теперь верпаны в курсе, кого тут пристроили, следить будут, а нам только этого и не хватало!!!

Совершенно сраженная этим эмоциональным обвинением, я потрясенно застыла, пытаясь осознать всю глубину своей вины:

— А что, до этого они не знали, что Дарг так силен? И как он узнал, что я браслет сняла?

— В том-то и дело! Так все хорошо спланировали, когда в плен сдавались, верпанов обмануть смогли, а это — твари неглупые! Пришлось ранением обзавестись, корабль угробить. И вот тут из-за какой-то жалкой «награды» все так испортить! Он незаметно следил за тобой все свободное время и видел, как ты сняла браслет.

Я была впечатлена «оборотной стороной медали» событий последних суток! Неужели я действительно так ему навредила? Хотя, какие сомнения могут быть в этом, после пояснений Агунга… А я еще так восторгалась своей смелостью, когда браслет стянула, а оказывается, это была беспросветная глупость. Но с другой стороны, возможно, это и есть мой шанс на спасение?

— А если вы сюда специально попали, то и выбраться сможете? — боясь поверить в эту возможность, уточнила я.

— Конечно! — высокомерно окинув меня презрительным взглядом, подтвердил мирот.

— И с планеты улететь? — допытывалась я.

— Да, — уже настороженно подтвердил он, начав подозревать, к чему я клоню.

— А… можно будет с вами? — робко поинтересовалась я. — Я не прошу меня на Землю доставлять, просто высадите на любой планете расселения, у которой мирный договор с нами.

Мирот расхохотался.

— Не знаю, что ты там себе вообразила, но ты никому не нужна, чтобы еще с собой тащить!

Совершенно раздавленная его словами, я понуро брела к входу в нишу Даргэна. Действительно, чего это я так размечталась? Что, кто-то обещал мне большее? Хотя бы помощь? Нет, не обещал. Агунг следовал за мной, явно намереваясь тоже войти внутрь, но я была совершенно не в состоянии находиться сейчас в его обществе, выдерживать его презрительные взгляды.

— Думаю еще лечь отдохнуть, совсем не выспалась сегодня, — сказала я ему, преградив путь рукой.

По его губам скользнула быстрая улыбочка, после чего он развернулся и направился к очагу, а я шагнула внутрь помещения. На душе было скверно, я бы даже сказала — гадко. Не зная, как вернуть себе исчезнувшее настроение, я взяла с полки верпанский браслет и, вертя его в руках, действительно прилегла на кровать, задумчиво анализируя ситуацию. Пришла к выводу, что действовать надо согласно вчерашнему плану. Мне нет смысла оставаться тут: только усугублю свое положение, привязавшись к Даргэну, а когда они отсюда сбегут, останусь совсем одна и у разбитого корыта. Надо искать своих и просить их о помощи! Причем надо делать это сейчас: в присутствии арианца сбежать будет нереально.